Великие цивилизацииВремя – самый искусный мифотворец. Оно набрасывает тень чуда и загадки даже на самые обыденные вещи. Сегодня это глиняная шкатулка, а через тысячу лет – ларец для драгоценностей, сегодня это лестница в скалах, а через века – таинственная дорога в небо… Какой будет представляться наша цивилизация потомкам? Такой же мудрой, какой нам кажется цивилизация инков, майя, ацтеков, древних китайцев и египтян или примитивной, как культура неандертальцев? Какие предметы быта сохранятся и какое им придумают назначение? Ведь сейчас мы судим о древних народах, руководствуясь своим, современным опытом. И где гарантии, что он более полный, чем у них, что за прошедшие века человечество не утеряло какого-то сакрального знания предков? Исследователи в надежде найти истину обычно только пополняют список неразрешимых вопросов, что только разжигает и без того жгучий интерес к древним цивилизациям нашей планеты. http://archi.1001chudo.ru/civil.html Искусство ВостокаИскусство народов Востока всегда очаровывало зрителей своей изысканностью, сказочностью и выразительностью. Авторы произведений не только, а может быть даже не столько, художники, но в первую очередь — философы. Сюжеты их произведений раскрывают не конкретную красоту того или иного явления, а являются выражением видения автором мира в целом. Пленяет не только красота картин, но и глубокая философская мысль каждой картины. Цивилизация ханьhttp://archi.1001chudo.ru/china.html Корея, Япония и Вьетнам долгое время находились под влиянием своего соседа – Китайской империи. Что наделяло древних китайцев-ханьцы таким могуществом, в чем черпали они гармонию и силу духа? Китайская цивилизация является одной из старейших: самые древние письменные источники отосятся к 4 веку до н.э. Здесь же расположен единственный рукотворный объект, который виден из Космоса. Первые следы человека-земледельца на территории Китая датируются VI-V тысячелетиями до н.э. Но особые природные условия – в первую очередь необъятные просторы страны – надежно изолировали древних китайцев от контактов с другими народами. Поэтому культурные традиции Китая формировались на собственной почве, они в отличие от европейских культур не пестрят заимствованиями и «перекрестными ссылками». В древнекитайской цивилизации до вторжения колонизаторов в XIX веке вместе с передовыми техническими достижениями сохранялись следы архаических элементов. Так, китайцы добились успехов в оросительном земледелии, шелкопрядении, лакокрасочном и бумагопрядильном производстве, но значительная часть населения продолжала заниматься охотой, лесными помыслами, рыболовством. Этнически однородное население, называвшее себя народом хань, позволило создать сильное централизованное государство. Над его созданием трудились многие династии китайских императоров. Деспотия, четкое административно-территориальное деление, большой штат ученых чиновников - вот основные черты древнекитайского государства. Модель управления, сложившаяся в древнекитайской цивилизации и приправленная конфуцианством, сохранялась в стране вплоть до XX века. Общество Древнего Китая – идеальный образец сословной иерархии. Выделялись следующие группы: земледельцы, ремесленники, купцы, чиновники, жрецы воины и рабы. Каждое сословие было замкнутой наследственной «кастой». Семья – незыблемая основа ханьского государства – трепетно хранила традиции и поклонялась усопшим предкам. Если некому было заботиться о духах, то они становились злобными и вредоносными «чертями». Поэтому бездетность воспринималась ханьцами, как личная трагедия. А большое количество детей – как благодать, дарованная высшими силами. Не об эти ли древние верования разбиваются попытки современных китайских властей регулировать рождаемость своих граждан? Для человека древнекитайской цивилизации весь мир состоял из пяти начал: дерева, огня, земли, металла и воды. Каждое из начал могло быть порождено и уничтожено другим, поэтому ханьцы с уважением относились к переменам и не видели в них трагедии – любое изменение было для них следствием взаимодействия природных начал. Человек древнекитайской цивилизации верил, что силы Инь и Ян удерживают в гармонию в мире. Что придавало жизни осмысленность и красоту, которые вылились в прекрасные образцы китайской каллиграфии и живописи, архитектуры и театра, литературы и паркового искусства, китайской кухни, медицины и боевых искусств. Ханьцы построили Великую Китайскую стену и проложили Великий шелковый путь, создали философию жизни даосизм и конфуцианство. Возведенные ими дворцы, мосты, каналы и храмы восхищали чужеземцев. Достижения науки и техники ханьцев (порох, компас, бумага, лак, прототип сейсмографа) характеризуют их цивилизацию как высокоразвитую, достойную интереса и всестороннего изучения. Китайская Народная Республика на сегодняшний день держит первенство по численности населения. Более одного миллиарда людей могут гордиться тем, что живут в стране со столь богатой историей.
ОрнаментОдна из древнейших культур — китайская. Уже самые ранние, датированные II тыс. до н. э., декоративные мотивы состояли из сложных динамичных узоров, которые условным языком орнамента передавали гармонию и космогоническую панораму мира. Например, знак ян-инь (круг, разделенный надвое спиралью) означает нераздельность мужского и женского начал. Древние китайцы обожествляли природу, животный, растительный мир и переносили в орнаментику, по их представлениям, характерные узоры, передающие божественные образы. Часто декоративные мотивы довольно натуралистичны. Главный вклад Китая в мировую культуру был сделан на протяжении средних веков. Важными элементами стали изображения, несущие в себе магическую функцию, символику: цикады предвещали урожай, стебли бамбука олицетворяли стойкость и мудрость, дикая слива (мейхуа) — верную дружбу, персик — символ бессмертия, плод граната намекал на многочисленное потомство, цветы пиона — знатность и богатство, зеленая сосна, цепляющаяся своими корнями за скалы, — долголетие и стойкость к жизненным неурядицам, бык и баран сулили людям сытость и богатство. Фантастическая маска-зверь тао-тё (таотэ) соединяет черты тигра, барана, дракона. Одно из ее значений — защита от злых духов. Цветок и порхающая рядом бабочка — любовь. Представление о благодати связано с чудовищем-драконом с головой хамелеона, рогами оленя, ушами быка, хвостом змеи, пятью когтями орла, чешуей рыбы. Это изображение приобретет значение символа императорского могущества и совершенства. Символом императриц стало существо с головой фазана, шеей черепахи, телом павлина или дракона с распростертыми крыльями. В китайской орнаментике встречаются мотивы свастики (вань) и иероглифа «шоу» — знаки долголетия. Очень древним является орнамент в виде спиралей, волн, кучевых облаков, восьмиконечных звезд, крестов, меандра (символическое изображение грома), но он не непрерывный, как греческий, а повторяющийся элементами узора одиночно или парами. В китайском декоре соединились стилизация и натуралистичность. Китайское искусство испытывало влияние различных кочевых народов, буддийской Индии, сасанидского Ирана (с принятием Ираном ислама многие художники уехали в Китай).
http://www.bibliotekar.ru/ornamenty/74.htm http://www.bibliotekar.ru/ornamenty/12.htm Тема: «Небесная империя»Цель урока: сформировать на уровне фактов, представлений, понятий, причинно-следственных связей, закономерностей знания о средневековом Китае. Продолжить формирование учебной деятельности школьников с помощью проблемных и развивающих вопросов и заданий. Новые понятия: крестьянская война, шэньши, пагода, пейзаж.
Вопросы: 1. Как назывался правитель самостоятельного индийского княжества периода раздробленности? 2. Как называли людей, которые были особо почитаемы лишь за свою варновую принадлежность? 3. Назовите систему взглядов на мир, распространенную в Индии. (Ответы: раджа, брахманы, индуизм.) План изучения нового материала: 1. Вехи китайского Средневековья. 2. Волны нашествий с севера. 3. Сын Неба и его подданные. 4. Вершины китайской культуры. 1.Четыре столетия Китай был единой империей, пока не была свергнута династия Хань. Началась четырехсотлетняя полоса почти непрерывных междоусобных войн. Начало правления династии Тан (VII в.) было отмечено новым подъемом экономики Китая, чему в немалой степени способствовали широкие связи с другими странами. В это время усиливается интерес к буддизму, проникавшему по торговым путям. В разные периоды развития Китайского государства влияние на общество конфуцианства, даосизма и буддизма было различным. Определенные исторические условия повышали интерес к одному учению, снижали авторитетность другого, это использовалось представителями третьего. В V—VI вв. в Китае стали складываться школы китайского буддизма. Секрет популярности буддизма состоял и в том, что буддистам удалось найти политический компромисс путем признания авторитета власти и покорности ей. Следует отметить, что тайские императоры стремились к дальнейшему усилению страны, но, как бывало в истории Китая, очередная крестьянская война и последовавшие за ней мятежи знати завершили эпоху династии Тан. 2. С господством династии Сун в стране вновь восстанавливается централизованное управление. Внутренние неурядицы требовали присутствия больших военных сил в провинциях, что ослабляло границы. Северные соседи — кочевники использовали слабость границ и постепенно к ХII в. подчинили весь север страны. Династия Сун (960—1279) была ослаблена и в конце концов свергнута монголами, удерживавшими господство почти сто лет (1280—1367). Приход завоевателей сопровождался тяжелыми разрушениями, но новая династия Юань ничего не изменила во внутренних порядках империи, ее политическом устройстве и социальных отношениях. 3. После изгнания монголов новая династия Мин (1368—1644) закрепила сложившуюся в Китае систему общественных отношений, канонизировав власть императора. Основоположник неоконфуцианства Чжу Си утверждал: «Воля Неба подобна приказу правителя. Природа подобна получению должности у правителя». Китайские мудрецы, в том числе и Чжу Си, обосновали идею о совершенной мудрости, безграничной милости и силе монарха, сосредоточении в его личности высших моральных принципов, дарованных Небом. В то же время, несмотря на видимую равную подчиненность жителей страны императору, существовала социальная иерархия.
Государство утверждало: «Платить налоги и выполнять повинности в пользу императора — это долг простого народа. Если простые люди сумеют быть довольными своей долей, то они сохранят отцов и матерей, жен и детей, в семьях будет изобилие и они сами будут благодушными, верными, почтительными, гуманными и справедливыми. Верхи и низы будут спокойны, нравы и обычаи станут чистыми и прекрасными, и все вместе они будут наслаждаться счастьем великого спокойствия. А если простые люди не сумеют быть довольными своей долей? «Тогда не только законы государства, но и Небо не простит им!» (У Хань. Жизнеописание Чжу Юаньчжана, с. 161—162). Как в любом обществе, где основной ценностью является земля, труд на земле считался наиболее почетным. Однако развитие ремесла и торговли шло вперед, и значительные богатства накапливались в городе. Поклонение Небу — важный момент в жизни средневековых китайцев. «Храм Неба» был построен в Пекине после освобождения от власти монголов. Согласие с Небом, Волей Неба в народе проявлялось в виде правил благопристойности и гармонии. Порядок в природе был образцом, которому подражали правители. Люди, подобно звездным светилам, занимали свое место, не сталкивались с теми, кто стоит впереди и позади них. Такое объяснение устройства китайского общества укоренилось со времен Конфуция. Существенным отличием от европейского Средневековья была традиция привлечения образованных людей — шэньши — к управлению страной. Сложная система экзаменации претендентов на ученость (тем самым и возможность получения чиновничьей должности) ограничивала доступ к участию в управлении страной. Однако число ученых мужей — шэньши — неуклонно росло. В эпоху Мин их насчитывалось около сотни тысяч. 4. В Китае переход к Средневековью не сопровождался, как во многих других странах, забвением и утратой достижений периода древности. Напротив, благодаря совершенной письменности ученые, живописцы, поэты, зодчие смогли передать свой опыт потомкам в различных руководствах и трактатах. Китайская письменность — самая древняя из тех, которыми люди пользуются по сей день. Форма иероглифов менялась. Найдено более ста тысяч памятников китайской письменности, однако прочитать их все не удалось. Умение красиво писать — каллиграфия — считалось высоким искусством в Китае. Именно в Китае была изобретена бумага и родилось книгопечатание (подробнее см. ниже, в дополнительных материалах). Литература средневекового Китая богата талантливыми произведениями. Расцвет китайского искусства приходится примерно на VII―ХIII вв. — время правления династий Тан и Сун. Именно тогда строились многие великолепные дворцы и храмы, в городах появились библиотеки и театры. В то время ускорилось строительство городов, как правило, по одному и тому же плану, разработанному еще в глубокой древности. Улицы были прямые, тянувшиеся из одного конца города в другой, пересекаясь с другими, такими же прямыми улицами. Города обносились стенами, увенчанными сторожевыми башнями. Городской образ жизни мало чем отличался от деревенского. С появлением буддизма в Китае одним из ведущих видов искусства стала скальная храмовая скульптура ( «Сидящий Будда»). В этот период в китайской архитектуре появляется пагода — буддийское башнеобразное культовое сооружение, которое возводилось в честь деяний святых или знаменитых паломников либо важных событий. Пагоды воздвигались на возвышенностях, были видны издалека, олицетворяя собой устремленность к высшему миру. Пагоды стали символом буддизма. Они строились по заказам императоров, знати, монастырей. Форма пагоды появилась в результате соединения архитектуры китайской дозорной башни и индийского храма (где первоначально отправляли свои молитвы буддисты). Строили их из дерева, кирпича, камня или металла. Зачастую это были хранилища буддийских реликвий. На придорожных пагодах по ночам зажигали факелы. Образ пагоды довольно широко распространен в литературе, живописи, фольклоре. До наших дней сохранились пагоды Сунъюэсы в Хэнани, Даяньта («Большая пагода диких гусей») в Чанъане. Династия Сун — время расцвета китайской живописи и каллиграфии. В китайской живописи перспектива использовалась таким образом, чтобы человек, смотревший картину, ощущал себя не центром мира, а мельчайшей его песчинкой. Поэтому в картинах отсутствует линейная перспектива, нет единой композиционной точки, куда сходятся все линии. Мир вымысла сочетается в китайской живописи с миром реальности. Это не натурные зарисовки. На картине изображается символический пейзаж «шань-шуй» (горы-воды), в котором обобщены самые характерные особенности реальной китайской природы. Пейзажи VII—VIII вв. писались сочными синими, зелеными и белыми красками, а по краям обводились золотистым контуром. Самыми известными в то время пейзажистами были Ли Сы-сюнь, Ли Чжао-дао и Ван Вэй. Позднее живописцы — Го Си, Ма Юань, Ся Гуй — начали писать черной тушью, богатой оттенками. Славу средневековому Китаю принесли также изделия из резного лака, керамики и фарфора, дерева, камня, кости, глины и смолы. Китайцы умели составлять букеты, и потому было распространено изготовление изысканных ваз из разнообразного материала и различных размеров. Все средневековое искусство так или иначе связано с религиозными верованиями китайцев и отличается неповторимым своеобразием.
(Великий хан) приказывает изготовлять вот какие деньги: заставит он набрать коры от тутовых деревьев… да нежное дерево, что между корой и сердцевиной, и из этого нежного дерева приказывает изготовить папку, словно как бумагу; а когда папка готова, приказывает он из нее нарезать вот как: сначала маленькие кусочки, стоящие половину малого ливра или малый ливр… есть и в два гроша, и в пять, и в десять, и в безант, и в три, и так далее до десяти безантов; и ко всем папкам приложена печать Великого хана… Распространяют их по всем областям, царствам, землям, всюду, где он властвует, и никто не смеет, под страхом смерти, их не принимать. Все его подданные… на бумажки всё могут купить и за всё ими уплачивать; бумажка стоит десять безантов, а не весит ни одного. Когда бумажка от употребления изорвется или попортится, несут ее на монетный двор и обменивают, правда, с потерей трех на сто, на новую и свежую… Это свидетельство считается вполне достоверным, однако в Европе ему не верили. Прочтя отрывок в классе, можно поставить такие вопросы: что удивляло Марко Поло в бумажных деньгах? Почему бумажные деньги, невозможные в средневековой Европе, могли иметь хождение в Китае? Размышляя над этим, школьники по-новому смогут осмыслить возможности императорской власти в Китае. МОНАХИ-ПУТЕШЕСТВЕННИКИ Широкое распространение буддизма в Китае вызвало желание раздобыть надежные тексты буддийских книг и поклониться местам, связанным с жизнью Будды. Наиболее знамениты два китайских паломника в Индию: Фа Сянь (конец IV — начало V в.) и Сюань Цзан (VII в.). Где верхом, где пешком, они покрыли расстояния во много тысяч километров, постоянно подвергая жизнь опасности. Оба они, вернувшись, создали ценнейшие записки о своих странствиях по Индии и Центральной Азии, отличающиеся точностью и обилием деталей. Сюань Цзан, вернувшись в Китай, привез с собой около 700 буддийских книг. Потом многие годы он переводил эти книги с санскрита. Подсчитано, что он перевел в сто раз больше слов, чем содержит Библия. КИТАЙСКОЕ КНИГОПЕЧАТАНИЕ Первые китайские книги писали на длинных и узких планках из бамбука или дерева; они были громоздкими и неудобными. В V—IV вв. до н. э. стали писать на шелке, но он был слишком дорог. А во II в. н. э. появилась бумага (по-китайски — чжи). Ее изобретателем считается чиновник и ученый Цай Лунь. Разного рода тряпье, древесную кору, старые рыбачьи сети растирали или разминали, замачивали, затем отжимали и прессовали. Внедрение бумаги сделало возможным другое знаменитое изобретение китайцев — книгопечатание. Уже в VIII—IX вв. в Китае появилась техника ксилографии. На деревянную доску наносили в зеркальном отражении текст или изображение, затем часть древесины между буквами или линиями изображения удаляли, и получалась рельефная выпуклая печатная форма. Покрыв ее краской, делали оттиски на бумаге. Древнейшей известной печатной книгой является буддийская «Алмазная сутра» (868 г.). Она оказалась в составе уникальной коллекции книг, которую нашел в 1900 г. монах-отшельник Ван. Роя себе келью в горах, он наткнулся на тайник, содержавший около 25 000 книг V—Х вв. В 1040—1048 гг. Пи Шен изобрел наборный процесс, делая отдельные литеры из глины и затем обжигая их (металлические литеры появились в ХIII в.). Однако наборный шрифт так и не вытеснил в средневековом Китае ксилографию: видимо, создание литер для многих тысяч иероглифов оказалось слишком трудоемким делом. Уже в VII—Х вв. в Китае появилась ежедневная газета, и именно в Китае раньше всего появились первые печатные энциклопедии. Крупнейший энциклопедический словарь был составлен в ХV в. и состоял почти из 12 000 томов; его создавали более 2000 человек. Запретный город1421 г., Китай
Ворота к Высшей гармонии. Запретный город должен был символизировать порядок, единство и гармонию вселенной и всего Китая. Императорский трон во Дворце высшей гармонии, предназначенный для особо торжественных случаев.
Китай — древнейшая цивилизацияКитайская культура была чрезвычайно разнообразна. Мудрость и чувство прекрасного отражались и в архитектурных ансамблях, и в маленьких сосудах для растирания туши. ЦВЕТЫ И ПТИЦЫ, ГОРЫ И ВОДЫ. Китайцы писали свои картины тушью и растительными красками на свитках шелка. Часто изображение дополнялось стихотворениями, искусство каллиграфического выведения иероглифов особенно почиталось в Китае. Существовало множество разных стилей картин из одних иероглифов.
Картина, изображающая сокола С белого шелка Вздымаются ветер и холод — Искусной рукой нарисован.
Смотрит, насупившись, КРЕВЕТКИ Ци Бай-ши
Когда в 1956 году Всемирный совет мира присудил Международную ленинскую премию «За укрепление мира между народами» 94-летнему китайскому художнику Ци Бай-ши, в Европе это имя многие услышали впервые. А между тем показанные за 25 лет до этого на выставке дальневосточного искусства (сначала в Вене, потом в Берлине и Будапеште) произведения художника вызвали пристальный интерес европейских любителей живописи. Они восхищались смелостью колорита рисунков и выразительностью их линий, сделанных кистью. Ци Бай-ши был большим знатоком малоизвестной техники «гохуа», но старался не только продолжить традиции своих предшественников, но и создать произведения новой «гохуа». Этим термином с начала XX века стали называть национальную китайскую живопись, в которой национальные традиции связаны с особыми художественными приемами, сложившимися еще в VIII—XIII веках. Картины «гохуа» имеют форму свитков в виде удлиненного прямоугольника, а по композиции они различаются на горизонтальные и вертикальные. В отличие от европейских произведений живописи китайцы не вывешивают свои картины на стенах, обычно они хранят их в коробках и достают оттуда только по праздникам. Внизу у таких картин-свитков есть круглая палка, концы которой обычно украшены слоновой костью или дорогими породами деревьев. Старые мастера очень любили рисовать на таких свитках, длина которых иногда достигала нескольких метров. Обычно на узкой полосе свитка изображался красивый поэтический пейзаж, цветы, рыбы или птицы, а также персонажи старинных легенд и романов. Для картин «гохуа» употреблялись особая бумага или особый шелк, а пишутся такие произведения черной тушью или тушью в сочетании с разноцветными красками (минеральными или растительного происхождения). Изображение «вытягивается» по длине свитка, лишенный фона предмет как бы «вынимается» из своего окружения и вводится в белое поле картины, сопровождаемой каллиграфическими надписями (стихами самого художника), располагавшимися в верхнем углу, и красными печатями. Таким образом, классические «гохуа» являлись единством трех элементом — рисунка, стихов и каллиграфии. В произведениях «гохуа», как правило, отсутствует светотень, и предметы как бы одинаково освещены со всех сторон. Китайские художники не пользовались и приемами линейной перспективы для передачи пространства и моделирования объема предметов. С помощью тончайших градаций туши они создавали ощущение воздуха, окутывающего дальние предметы, тумана, впечатление ярких солнечных бликов, играющих на листьях. Линия — то нервная и тонкая, то густая и разливающаяся в пятно — являлась основой всей китайской живописи. Кроме того, предметы, расположенные на переднем и заднем планах картины, изображаются в одинаковую величину, без всякой перспективы. И тогда создается впечатление, что зритель смотрит на картину сверху вниз. Для «гохуа» существует 16 различных кистей, которые поразному применяются — в зависимости от того, каким способом пишется картина. А видов письма «гохуа» существует несколько: способом «суньфа» пишется рельеф; способом «дяньфа» — листва на деревьях, лишайники и мох; «способом «жаньфа» — небо, звезды и большие поверхности; способом «гоуфа» — контурные рисунки. В зависимости от избранного метода художник и кисть держит по-разному — наклонно или вертикально, с нажимом или без нажима. Китайские художники отличаются от европейских не только по технике работы, но и по манере воспринимать видимое. Для европейца плоскость картины — это окно, через которое он видит кусочек мира и пишет на холсте то, что видит через это окно. Для китайцев плоскость картины та же бумага, на которой он пишет иероглифы. Только на картине явления мира он передает не иероглифами, хотя в обоих случаях пользуется одними и теми же средствами — кистью и тушью. Поэтому для китайского художника достаточно изобразить что-нибудь одно, а всю остальную плоскость картины оставить чистой, или самое большее — наметить задний план. Выше уже говорилось, что для создания произведений «гохуа» художник должен был владеть техникой рисунка, уметь писать стихи и обладать красивой каллиграфией. А Ци Бай-ши, сын бедного крестьянина, не получил даже начального образования: в детстве он был пастухом, в юности — столяром, и только благодаря своему таланту и огромному труду он сумел найти свой путь в искусстве. Ци Бай-ши занимался столярничаньем 14 лет, его изделия помогали жить все увеличивающейся семье. Но свободное время он отдавал живописи. Когда ему попал в руки знаменитый учебник «Альбом Сада горчичного зерна», он по ночам копировал рисунки из него. А соседи и знакомые выпрашивали у молодого художника эти рисунки, чтобы украсить ими свои жилища. Так понемногу Ци Бай-ши стал известен в округе не только как столяр и резчик по дереву, но и как художник. Но он понимал, что настоящий художник должен обладать глубокими познаниями, знать историю своей страны и тонко чувствовать ее культуру. Будущий мастер обращается к изучению поэзии — и сам становится выдающимся поэтом, изучает древние искусства — и становится прославленным резчиком печатей, обращается к изучению каллиграфии — и становится первоклассным каллиграфом. Уже первый период творчества Ци Бай-ши отмечен произве дениями, исполненными с большой тщательностью. Он скрупулезно выписывал все до мельчайших деталей, не умея пока отделить главное от второстепенного. Это был еще не тот Ци Байши, которого мы сейчас знаем. Постепенно, изучая произведения других художников, он отходит от излишней детализации, удар его кисти становится уверенным и сильным, линии рисунка более выразительными. Усиливая или ослабляя удар кисти, Ци Бай-ши с поразительным умением начинает передавать специфические особенности и фактуру изображаемого предмета. С течением времени он становится одним из крупнейших мастеров национальной школы живописи, и в его творчестве начинают проявляться характерные черты «гохуа» — ясность, простота и красочность. В Китае о нем говорят: «Он в малом видел большое, из ничего рождал многое». Поэтому для китайцев столько волнующих чувств таится в рисунке, на котором изображены желтые листья и сидящая на них цикада. В таком рисунке передана чудесная осенняя пора с ее золотом и багрянцем в листьях — своеобразная красота увядающей природы. Совсем иные чувства рождает ветка цветущей глицинии. Фиолетово-розовая, с желтыми и голубыми пятнами, будто благоухающая кисть, она как будто вобрала в себя теплые лучи весеннего солнца. Наблюдательность позволяет Ци Бай-ши воспроизводить момент раскрытия лепестков пиона или венчика вьюнка, полет стрекозы, лопающийся на ветру гранат и неторопливое течение реки, в которой медленно плывут рыбы, чуть шевеля плавниками, и перебирают тонкими лапками «Креветки». К аналитическим наблюдениям, которые в живописи служили ему для смелых обобщений, художник относился очень серьезно. Однажды, когда у него самого были уже ученики, он спросил одного из них, сколько ног имеют различного рода креветки и насекомые, из скольких сегментов состоит их брюшко и т.д. Ученик знал об этом лишь приблизительно, и мастер побранил его, объяснив, что всеэто надо знать в точности. Не для того, чтобы воспроизводить на картине все 12 ножек, а чтобы (зная их число) решить, сколько ножек можно не изображать и вместе с тем, однако, передать впечатление живого насекомого или креветки. Ци Бай-ши линейным и цветовым ритмическим строем своих работ заставил «заговорить» даже неодушевленные вещи: грабли и удочки, корзины и чайники, светильники, палочки для еды и даже бухгалтерские счеты. Но общепризнанно, что художник достиг вершины своего мастерства в искусстве изображения креветок, которых он рисовал много и часто. Однако сам Ци Бай-ши очень огорчался, что некоторые видят в нем только мастера изображения креветок. На одном из его свитков есть даже такая надпись: «Мне уже 78 лет, но я слышу часто, как люди говорят, что я умею рисовать только креветок. Как это несправедливо!»
И тем не менее Ци Бай-ши очень любил писать креветок — не экзотических морских, а обычных речных, которых обычно называют «креветками с длинными лапками». Они бывают двух видов — белые и зеленые. В ранний период своего творчества художник чаще рисовал зеленых креветок, позже любил изображать белых, так как их блеклый цвет требует более изощренной работы кистью. Особым изяществом отличает лист «Маленькая зеленая креветка», созданный 80-летним мастером. Примерно до 60 лет Ци Бай-ши ограничивал себя только изучением образцов классического искусства в изображении креветок, однако вовсе не стремился к слепому копированию. На одном из свитков Чжу Сюэ-гэ, признанного мастера в искусстве рисовать креветок, он написал: «Чжу Сюэ-гэ изображает креветок, но в них нет духа древности и простоты». Только в 62 года Ци Бай-ши обратился к изучению и изображению своего любимого «героя» с натуры. Каждый день он пристально наблюдал жизнь этих существ в речках, озерах и прудах пекинских парков, стараясь уловить своеобразие их движений, изменение цвета в разной воде, взаимосвязь друг с другом. Когда его спросили, как ему удается с такой точностью передать все детали строения креветок, он ответил: «Я рисую их каждый день. Нельзя пропустить ни одного дня».
Как он их рисовал? Сначала наносится штрих светлой тушью кончиком кисти, потом поперечный штрих центральной частью прямостоящей кисти, затем делается сильный поворот кисти. Так, тремя штрихами Ци Бай-ши рисует тулово креветки. Потом наклонной кистью делаются два штриха по бокам тулова, а для изображения усиков применяются несколько видов прямо поставленной кисти. Глаза их Ци Бай-ши пишет короткими линиями, а при завершении рисунка мастер широким движением наклонной кисти рисует хвост. Красоту и совершенство произведений Ци Бай-ши в изображении креветок китайский зритель видит именно в этих последних горизонтальных штрихах, так как в каллиграфическом отношении они считаются самыми трудными. Общепризнанный мастер в этой области живописи, сам Ци Бай-ши ощущал эстетическую неисчерпаемость данного явления и ограниченные возможности художника постичь ее. Уже в преклонном возрасте он говорил: «Я рисую креветок уже несколько десятков лет и только сейчас начинаю немного постигать их характер». На праздновании 93-летия художника известный китайский писатель Лао Шэ сказал: «На картинах Ци Бай-ши движения креветок в воде переданы так, что кажется, будто они живые». 36 ВИДОВ ФУДЗИ Кацусика Хокусай( .... - 10.05.1849 года ) Япония (Japan) Всего он создал ок. 30 тыс. гравюр и рисунков и более 500 иллюстраций.
С четырнадцати до девятнадцати лет Хокусай работал в мастерской гравера, где тщательно изучил ремесло резьбы и, подражая рисункам заказчиков, сам стал пробовать свои силы в изготовлении гравюр. Уйдя из мастерской гравера, он поступил учеником к известному художнику Кацукава Сюнсё (1726–1793). Одаренность и трудолюбие юноши были отмечены, он получил право на самостоятельную работу. Уже через два года гравюры молодого мастера с портретами актеров в ролях стали пользоваться большой популярностью. Однако узкие рамки, ограничивавшие спектр интересов и творческих возможностей, его не устраивали, он ушел от Сюнсё и стал независимым художником. Молодой мастер изучал китайскую и европейскую живопись, использовал опыт японских школ Тоса, Кано, Римпа. На протяжении долгого творческого пути Хокусай всегда критически относился к своим достижениям и постоянно стремился к совершенствованию, посвящая этому почти все время. Художник оставил огромное наследие — около 30 тысяч гравюр, живописных произведений, рисунков, около 500 иллюстрированных книг. Всего у него было около 50 псевдонимов, что свидетельствует, в частности, о напряженной творческой работе и упорном поиске, потому что псевдонимы, как правило, менялись с изменением стиля и характера творческой манеры. С 1806 г. он берет имя Кацусика Хокусай, именно с ним он и вошел в историю мирового искусства. Кацусика — сельский район в предместье Эдо (старое название Токио), где родился художник. Свои последние работы художник подписывал так «Хокусай — проживший вечность». И в этом нисколько не было самолюбования или претензии на бессмертие, только высокая требовательность мастера к своему делу. Сам Хокусай говорил «С 6-ти лет мной овладела страсть рисовать все предметы. В 50 лет я выпустил значительное количество произведений всякого рода, но ни одно из них не удовлетворяло меня. Настоящая работа началась только к 70 годам. Настоящее понимание природы пробуждается во мне теперь, в 75 лет; поэтому я надеюсь, что в 80 лет я достигну известной силы проникновения, которая будет развиваться далее, до моих 90 лет. И в 100 лет я смогу гордо заявить, что мое понимание совершенно». В чем же обаяние совершенно особого художественного мира Кацусики Хокусая и вообще всего японского искусства? В поэтичности линии и ритма рисунка, артистизме кисти, чистоте цвета? Все это, конечно, есть у японских художников, и на первых порах именно эти качества привели в восторг европейских ценителей живописи. Не сразу японская гравюра и живопись взволновали всех своим сосредоточенным раздумьем о месте человека на земле, о смысле его жизни, оставляя все же при этом нечто невысказанное. И Кацусика Хокусай тоже не просто пейзажист. Изображение природы у него редко является пейзажем в привычном нам понимании. Его картины — это своеобразные сценки, вписанные в многоплановые, с широкими далями ландшафты. На них живут и движутся десятки людей, занятых различными работами: бочары и пильщики, рыбаки с сетями, крестьяне и торговцы.
Еще задолго до создания серии гравюр «З6 видов Фудзи» Кацусика Хокусай пережил свое новое творческое рождение, начав работу над серией «Манга». В ней он свел воедино все, чего достиг в прошлом, одновременно «Манга» стала основой для создания новых работ. В них художник много внимания уделил изучению человека, которого он всегда изображал в неразрывной связи с природой. Эта идея и получила дальнейшее развитие в серии гравюр «36 видов Фудзи». Хокусай запечатлевает разнообразные явления жизни, лишь под влиянием таких идей и могла возникнуть эта серия. Японцы очень любят свою гору, ставшую излюбленным символом японского народа, — священную Фудзи, «о которой мечтают все женщины и поэты». По преданию, гора возникла в одну из ночей 285 года до нашей эры, тогда же, когда в провинции Оми появилось озеро Бива. Лишь только небо и земля Разверзлись, в тот же миг, Как отраженье божества, Величественна, велика, В стране Суруга поднялась Великая вершина Фудзи! Героиня древних легенд и сказаний, Фудзи почиталась сначала как богиня Огня, а позднее как обитель богов Синто. Ей поклонялись даосы и буддисты, в честь ее писали оды и гимны, танки и хокку. Наиболее красива Фудзияма со стороны океана, с приморской дороги Токайдо, соединяющей молодой город сёгунов Эдо (Токио) с древней императорской столицей Киото. Слева от дороги, в просветах между серыми кронами криптомерии, открывается зеленоватая гладь океана. В него сползают пологие отроги гор, к нему же стекают горные реки... А на горизонте, справа от дороги, вздымается величавая Фудзи. Возникая в долине, возвышаясь над плоскими полями и низкими пашнями, Фудзи кажется особенно грандиозной. Ее подошва тает в густом тумане, и кажется, что гора плавно взлетает и, подобно гигантской птице, парит над Страной восходящего солнца, охраняя ее покой и тишину. Серия «36 видов Фудзи» для самого К. Хокусая была своеобразным рубежом в накоплении определенного опыта и знаний, а для истории японского пейзажа она стала вершиной его художественного мастерства. Вся серия состоит из 46 листов, но только на двух из них Фудзи изображена как «главное действующее лицо». На остальных же листах она лишь присутствует в композиции: гора то видна с крыши дома, то выглядывает из-за морской волны. Иногда она едва просматривается на горизонте, окутанная туманом, или видится в окружности большой бочки, которую ладит трудолюбивый бочар. Или проглядывает между расставленной треноги пильщика... Гора показана художником с самых разнообразных точек зрения, в разных ракурсах, с разных расстояний. А перед самой Фудзи разворачивается, как бесконечная пантомима, широкая панорама жизни крестьян, горожан, путешественников, ремесленников. Маленькие, с любовью написанные люди трудятся, окруженные величавыми и загадочными стихиями воды, земли и неба... Кацусика Хокусай ввел прославленную гору в свои гравюры как непременную участницу событий каждодневной жизни японского народа, поэтому в этой серии гравюр он изобразил Фудзи, пейзаж и человека. Но человеческая жизнь является отнюдь не дополнением к Фудзи, в то же время и сама гора не является фоном, оттеняющим жизнь человека. Во всей серии К. Хокусай применил прием, трудно уловимый для европейских зрителей. Древнее изображение Фудзи в виде треугольника, обрамленного снизу полукругом, определяет композиционную структуру многих гравюр и делает этот символ еще более всеобъемлющим. Так К. Хокусай включает земное бытие и повседневность в единую систему мироздания. Они слиты воедино — Фудзи и японский народ. В создании многоликого образа Фудзи художник не просто с фотографической точностью фиксировал положение горы при закате или при восходе солнца. Он творчески переосмыслил и переработал массу мимолетных впечатлений, которые и легли в основу серии. В силу того, что в Японии не было пропасти между улицей и комнатой и вся жизнь обитателей Страны восходящего солнца протекала под открытым небом, японские художники первыми научились почти каллиграфически, в быстрых линиях запечатлевать неожиданное и мимолетное в природе. Все у К. Хокусая чарующе: и цветущая сакура, и Фудзи с языками тающего снега, и дом, изображенный прямо-таки с точностью чертежа и с тем любовным пристрастием к деталям, которое столь присуще японцам.
Одной из лучших гравюр серии является лист «Красная Фудзи», в котором К. Хокусай с наибольшей силой выразил идею извечного единства человека и природы, хотя в пейзаже человека и нет. На листе изображена гора, высоко поднявшая свой конус в небо. В лучах раскаленного солнца пламенеет «Красная Фудзи» на гравюре, полное название которой «Победный ветер. Ясныйдень». К. Хокусай и раньше изображал священную гору, но на прежних гравюрах она представлялась лишь красивой частью естественного ландшафта. Здесь же, на фоне сверкающего синего простора, чуть светлеющего к горизонту, красным заревом пламенеет гора, особенно совершенная в кристальной ясности и чистоте своего силуэта. К. Хокусай импрессионистически точно уловил какое-то одно из многочисленных мгновений в жизни Фудзи. Цвет горы, цвет неба, цвет облаков — все это передача только одного кратковременного движения природы, когда само утро еще только занимается. Ощущение хрупкой предутренней тишины передают и колорит гравюры в целом, и композиционное решение облаков, и форма Фудзи. Форма и цвет на этой гравюре сведены лишь к двум стихиям — земле и небу. Фудзи ни с чем не сопоставима и потому вначале кажется небольшой и как бы соразмерной зрителю, доступной его разуму, логике и чувству. Но постепенно прямая и близкая точка зрения меняется: зритель переводит взгляд вниз и вдаль и неожиданно осознает безбрежность неба, уходящего к подножию горы... А зелень на склонах Фудзи — это уже не кустарник, а высокий хвойный лес. И тогда гора как бы вырастает на наших глазах, становится величавой и, как мир, огромной.
В других гравюрах серии («Фудзи в дождь», «Гора во время грозы» и др.) К. Хокусай сочетает движение и статичность, движение и покой — чередование тех состояний, из которых и состоит жизнь. Путешествуя по Японии, К. Хокусай увидел в природе страны то, чего до него, казалось бы, даже и не замечали. В его искусство вошел, как великая стихия, океан. Может быть, соотнесенность всех явлений жизни с океаном и определила масштабность видения и широту взглядов на мир, отличающие лучшие гравюры К. Хокусая.
Вот знаменитая картина «Волна» (точное название ее «В морских волнах у Канагава»), обошедшая весь мир. Об этой гравюре написаны сотни исследований, а немецкий искусствовед Ф. Кауфман ей одной посвятил целую книгу. На гравюре К. Хокусай изобразил разыгравшуюся стихию воды и неба, и зритель не сразу замечает скользящие по воде легкие японские лодки с прижавшимися к сиденьям людьми. Что может сделать человек в противоборстве с этой страшной стихией, перед лицом величественной красоты Фудзи? К. Хокусай выразил в этой картине самоценность природы и внешнего мира — устойчивого, вечного и постоянно изменяющегося. В серии «Зб видов Фудзи» Кацусика Хокусай остался верен старому принципу иерархии явлений, так называемому закону «тэнтидзин» — «неба, земли и человека». Согласно ему, в картине должен быть главный предмет, его достойный помощник и вспомогательные детали. И у К. Хокусая, как обычно бывает в японской картине, одной детали и главной цветовой гамме подчиняется весь строй произведения. Меняется лишь сама последовательность явлений, в которой человек подчас перестает быть последней ступенью «тэнтидзина». Он нередко соотносится, а иногда становится и равновеликим самой Фудзи. http://lib.rus.ec/b/130085/read#t43 Синто-путь боговЭто древняя японская религия. Хотя истоки ее, по общему признанию, неизвестны, ни у кого не вызывает сомнения тот факт, что она возникла и развилась в Японии вне китайского влияния. Практическая же цель и смысл синтоизма состоит в утверждении самобытности древней истории Японии и божественного происхождения японского народа: согласно синто, считается, что микадо (император) — потомок духов неба, а каждый японец — потомок духов второго разряда — ками. Для японца ками означает божество предков, героев, духов и т. д. Мир японца населен мириадами ками. Набожный японец думал, что после смерти он станет одним из них. Синтоизм свободен от религиозной идеи «центральной власти» всевышнего, он учит главным образом культу предков и поклонению природе. В синтоизме нет других заповедей, кроме общежитейских предписаний соблюдать чистоту и придерживаться естественного порядка вещей. У него есть одно общее правило морали: «Поступай согласно законам природы, щадя при этом законы общественные». По синтоистским представлениям, японец обладает инстинктивным пониманием добра и зла, поэтому соблюдение обязанностей в обществе тоже инстинктивно. Японские хроники утверждают, что первоначально в мире царил хаос, но затем все приобрело стройность: небо отделилось от земли, обособились женское и мужское начала: первое — в лице богини Идзанами, второе — в лице ее мужа Идзанаги. У них родилась богиня солнца Аматэрасу; бог луны Цукиеми и бог ветра и воды Суса-ноо вступили между собой в борьбу. Аматэрасу победила и осталась на небе, а Сусаноо был изгнан в страну Идзу-мо на землю. Сын Сусаноо — Окунинуси сделался правителем Идзумо. Аматэрасу не смирилась с этим и принудила Окунинуси передать правление ее внуку Ниниги. Ниниги сошел с неба и принял управление государством Идзумо. В знак власти ему вручили три священных предмета — зеркало (символ божественности), меч (символ могущества) и яшму (символ верности подданных). От Ниниги произошел Дзиммутэнно (титул тэнно означает «Верховный правитель»; сохраняется за царствующим домом до наших дней; передается на европейских языках словом «император»), мифический первый император Японии — микадо. Зеркало, меч и яшма с тех давних пор остаются эмблемой японского императорского дома. Император микадо в сознании японца благодаря своему «божественному» происхождению состоит в родстве со всем народом, он — глава нации-семьи. Даже сегуны, господствовавшие в Японии более трехсот лет, называли себя представителями микадо. Даже современные японцы, внешне как будто бы и не придавая серьезного значения этой идее, подсознательно искренне благоговеют перед ней. До сих пор в синтоистских храмах совершаются различные обряды в честь императорской семьи (по некоторым данным их насчитывается более ста тысяч). Синтоизм сформировал у японцев особый взгляд на мир вещей, на природу, взаимоотношения. Этот взгляд базируется на пяти концепциях. Первая концепция утверждает, что все сущее является результатом саморазвития мира: мир появился сам по себе, он хорош и совершенен. Регулирующая сила бытия, согласно доктрине синто, исходит из самого мира, а не от какого-то верховного существа, как у христиан или мусульман. Вторая концепция подчеркивает силу жизни. Согласно мифологии, первое сексуальное сближение произошло между богами. И потому секс и моральная вина никогда не связуются в сознании японцев. Все, что естественно, согласно данному принципу, должно уважаться, не уважается только «нечистое», но и всякое «нечистое» может быть очищено. Именно на это направлены ритуалы синтоистских храмов, вырабатывающие у людей наклонности к приспособлению, адаптации. Благодаря этому японцы оказывались способными принять почти любую новацию, модернизацию после того, как она очищена, скорректирована, согласована с японской традицией. Третья концепция утверждает единство природы и истории. В синтоистском воззрении на мир нет разделения на живое и неживое, для приверженца синто все живое: и животные, и растения, и вещи; во всем природном и в самом человеке живет божество ками. Некоторые считают, что люди и есть ками, или, вернее, ками располагаются в них, или в конечном счете они могут впоследствии стать ками и т. д. Согласно синто, мир ками — это не потустороннее обиталище, отличное от мира людей. Ками объединены с людьми, поэтому людям не нужно искать спасения где-то в другом мире. Согласно синто, спасение обеспечивается путем слияния с ками в повседневной жизни. Четвертая концепция связана с многобожием. Синто возник из местных культов природы, поклонения местным, родовым и племенным божествам. Пятая концепция синто связана с национально-психологической основой. Согласно этой концепции, боги синто, ками, породили не людей вообще, а только японцев. Вместе с тем синто не удерживает самих японцев от того, чтобы они исповедовали любую другую религию. Не случайно почти все японцы параллельно с синтоизмом считают себя приверженцами какой-нибудь другой религиозной доктрины Несмотря на отсутствие единства в почитании божеств, устройство синтоистских храмов тем не менее единообразно. Основу каждого храма составляет хондэн (святилище), в котором хранится синтай (святыня, божество). К хондэну примыкает хайдэн, т. е. зал для молящихся. Изображений богов в храмах нет, однако некоторые храмы украшены изображениями львов или других животных. При храмах Инари есть изображения лис, при храмах Хиэ — обезьян, при храмах Касуга - изображение оленей. Эти животные рассматриваются в качестве посланников соответствующих божеств. Все это свидетельствует о связи синто с многочисленными специфическими народными верованиями.
Источник: История Древнего мира. Древний Восток. Индия, Китай, страны Юго-Восточной Азии. - Мн.: Харвест, 1999.
Сад, где обитают БуддыСозерцая малое, можно увидеть вечное Художественное явление, именуемое ныне японским садом, сформировалось приблизительно в начале X века. Продуманность композиции, очевидность строгих законов гармонии делают такой сад истинной моделью мироздания. Изначально сады в Стране восходящего солнца разбивались при синтоистских монастырях. Жизнь монахов проистекала в молитвах и созерцании, а найденный ими способ передать священную силу природы через символические сады позволял раздвинуть рамки монастырской территории: за небольшим прудом стоял целый океан, а холмы воплощали красоту всех горных хребтов планеты. Символика вечностиДальнейшей эволюции садов способствовал буддизм. Аскетизм буддийской философии породил искусство сухого сада, где с помощью сыпучих природных материалов (песка, гравия) и камней разной формы и фактуры создавались волнующие пейзажи, в которых можно было разглядеть не только модели дикой природы, но и метафорический рассказ о странствиях человеческой души, о превратностях жизни и, самое главное, о способах преодоления этих препятствий. Растения появляются и исчезают, водоток может сменить русло и исчезнуть, и только камни создают в саду ощущение вечности. В той крошечной модели мироздания, которую представляет собой восточный сад, камень изначально был призван воплощать недоступные вершины, подпирающие облака. Но постепенное возникло настоящее искусство расстановки камней – сутэ-иси, посредством которого можно изображать любые сцены и любые элементы природы. Один из основных принципов японского сада: камни всегда размещают по диагонали. Используются чаще всего необработанные, естественные глыбы; наиболее ценными считаются экземпляры, покрытые ржавчиной или мхом коричневого, красного или пурпурного цвета, реже белого. Вечер. Для буддиста создание сухой композиции – один из путей дзен, полный созерцательности и понимания природы камней. У каждого камня – своя душа, своя жизнь, за каждым стоит своя метафора. Расставить камни неверно – означает солгать и тем самым спровоцировать посетителя сада на ложный эмоциональный отклик. Именно потому, что каждому камню присуща индивидуальность. Со времен величайших садовников древности, уверенных в том, что неправильное расположение камней в сухих садах способно изменить к худшему судьбу хозяев, существует ряд правил, которых следует придерживаться при создании композиций. Например, не следует брать камни круглой или квадратной формы; нельзя укладывать один за другим камни одинаковых формы и массы. Группы камней должны быть чуть в стороне от высаженных растений. Камни устанавливают на поверхности или частично зарывают в землю, иногда наклонно, под углом к поверхности. Положение камня должно быть стабильным – за этим нужно следить особенно строго. Для устройства тропинок используют экземпляры с одной ровной стороной (неровную углубляют). Длинная ось каждого камня должна быть перпендикулярна направлению тропинки. В японских садах широко используются песок и мелкий гравий. Для создания сухих композиций на утрамбованную землю насыпают слой песка толщиной 5–6 см и специальными граблями наносят рисунок, символизирующий чаще всего волны или рябь на воде. Рисунок легко возобновляется, а песок периодически следует досыпать. Размещают сухие пейзажи на небольших участках сада, защищенных от ветра. Иньская сила садаПомимо сухих пейзажей, японским садом может стать ландшафтная композиция, главный герой которой вода, – сад воды. В самом начале эволюции садового искусства Японии (VII–XII столетия) в этой стране использовалась китайская модель сада с водоемом: обустраивались весьма большие пруды и озера, в которых можно было кататься на лодках в форме дракона, перемещаясь таким образом через весь сад. Под влиянием дзен-буддизма появились имитации водных пространств из камней и песка и возникла тенденция ценить не столько водную гладь, сколько динамику потока и звуки, издаваемые ручьями и водопадами. Водопады японского сада могут быть простыми и сложными, многоступенчатыми. Почти всегда эти водные сооружения прикрыты растительностью, что придает пейзажам еще большую романтичность. С этой и с той стороны Вода может предстать и как пруд. В современных японских садиках пруды заменяют небольшие каменные бассейны с водой, а иногда даже для них не находится места. Тогда «думы об отдаленном», которые, по мнению японских поэтов, вызывает вода, могут быть навеяны лишь посредством тсукубаи – каменной чаши в виде бочки, в которой традиционно омывали руки при чайной церемонии. В некоторых случаях тсукубаи может находиться на уровне земли, но чаще всего ее приподнимают на высоту 20–30 см. Обычно тсукубаи ставят на низкой небольшой ровной площадке перед каменной стеной, живой изгородью или в центре сада и непременно освещают каменным фонарем. Другой декоративный элемент сада, имеющий непосредственное отношение к воде, – тонкий водопровод из полого стебля бамбука. Японское название этого водотока – shishi odoshi, что в переводе означает «пугающий оленя», так как он был изобретен фермерами именно с этой целью. Чаще всего такие сооружения располагают на краю пруда. Мостики – деревянные или из камня – позволяют преодолеть водные препятствия (ведь даже маленький ручей – прообраз бурной реки). В японском саду они весьма своеобразны, легко узнаваемы по конфигурации. Чаще всего мостики опираются на берега, но бывают и висячие. Сияет луна. Зеленые гости садаДля японца не составляет труда сделать шаг от созерцания любой былинки до целой гаммы размышлений о бренности бытия. За каждым растением стоит смысловая символика: бамбук – мужественность и стойкость, сосна – долголетие, лотос – духовная чистота и т. д. Рядом с цветущим вьюнком Основу всех растительных композиций составляют вечнозеленые деревья и кустарники. Для листопадных растений учитывается не только форма в период активной вегетации, но и смена окраски в зависимости от времени года и то, как они выглядят с облетевшей листвой, поскольку сад должен доставлять удовольствие круглый год. Самое почитаемое дерево в японском саду – сосна. Чаще всего можно увидеть сосны с искусственно сформированной кроной – садовый бонсай. Японцы достигли невероятных высот в этом искусстве, и дерево красивой формы может стать основой всей композиции сада. Еще один непременный обитатель восточных садов – бамбук. Эта крайне быстро растущая трава в композициях может быть дополнена папоротниками. Бамбук – надежный тротуар для крошечных обитателей сада. Ливень вечерний – на землю спешат муравьи Невозможно представить восточный сад без цветущих плодовых деревьев. Особое отношение у японцев к вишне, под ветвями которой каждый способен прочувствовать и ценность человеческих отношений, и вечную печаль… В композициях из растений в восточном саду большое внимание уделяют оттенкам зелени: более темную помещают на заднем плане, а светлую – на переднем, создавая ощущение глубины пространства сада. Несколько реже можно встретить сад мхов, построенный на игре фактуры и оттенков зелени этих древних обитателей планеты. «Светские» японские сады формально можно было бы подразделить на малые, от нескольких квадратных метров, предназначенные лишь для созерцания, и на большие, ландшафтные, в которых можно гулять, любуясь сменой композиций, бегущими ручьями, искусно выполненными островами, мостиками и каменными пагодами. Татьяна ЗЕЛЕНОВА <a href="http://www.zagorod.spb.ru/articles/landscape/">Ландшафтный дизайн - www.zagorod.spb.ru</a>
РЁАНДЗИ — буддийский храм в КиотоОн принадлежал секте Риндзай. Был построен в 1450 г. Стал прибежищем монахов, исповедовавших дзэн-буддизм. Среди его покровителей были Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу. С конца ХVIII в. храм переживает упадок. Многие его сооружения уничтожены пожарами. Сейчас известность храма поддерживается исключительно благодаря саду камней в дзэн-буддийском стиле, являющемуся одним из самых удивительных и знаменитых философских садов. Считается, что автором сада Рёандзи был знаменитый мастер Соами. Сад представляет собой небольшую по размерам прямоугольную площадку (с востока на запад — 30 м, с юга на север — 10 м), засыпанную белым гравием. На площадке расположено 15 камней, они организованы в пять групп. Вокруг каждой группы, как обрамление, посажен зеленый мох. Гравий «расчесан» граблями на тонкие бороздки, которые могут ассоциироваться с мягкой рябью воды. С трех сторон сад огорожен невысоким глинобитным забором. Сад является частью храмового здания, поэтому подойти к нему можно, только пройдя через храм, а созерцать — только сидя на веранде храма. Что же олицетворяют собой камни в саду? Одни считают, что это пять великих горных вершин, поднимающихся к небу сквозь облака, другие думают, что это пять островов в безбрежном океане, кому-то кажется, что это тигрица со своими детенышами переплывает бурное море. Ассоциативный ряд бесконечен. Но в этом саду есть немало и других загадок. Одна из них заключается в том, что, с какой бы части веранды зритель ни смотрел на сад, он всегда будет видеть только 14 камней, каждый раз какой-нибудь камень (каждый раз — другой) будет исчезать из поля зрения. Может быть, таким образом дзэн-буддийский монах Соами старался показать людям безмерность мира, мощь Космоса, величие Будды, давая понять, что в огромном мире немало сокровенного, непостижимого. Еще одна загадка сада — в его гипнотическом воздействии на человека. Созерцание камней дает возможность сосредоточиться, обрести спокойное состояние духа и углубиться в себя. Ведь этот сад был создан мастером для медитаций монахов. В очертаниях камней, в бесконечности ассоциаций, которые они рождают в разное время года и при разном освещении в течение дня, каждый зритель находит свое. Сокровенное и самое для него важное. Загадки сада Рёандзи, как и загадка улыбки Джоконды, непостижимы, вечно таинственны и прекрасны. Японская гравюра Тона гравюр Утамаро не столь ярки, как у Сяраку, их приглушенная гамма соответствует созданной художником атмосфере мягкой и чуть лукавой женственности. Жанровыми сценами и картинами природы прославился еще один мастер цветной ксилографии — Андо Хиросигэ (1797—1834). Он объединяет качества национального искусства с принципами европейской перспективы. Его пейзажи камерны, в каждом из них заключено глубокое лирическое чувство. Наиболее известна серия «53 станции дороги Токкайдо», где художник развернул целую панораму современной ему японской жизни. Лиризму Хиросигэ сопутствует добрый юмор — так, в изображении ветреных сумерек на реке Миягава фигура замечтавшегося поэта в своей статичности контрастирует с крестьянином, догоняющим свою соломенную шляпу. Отточенные штрихи, верно передающие форму и движение, гармонично сочетаются с размытыми красочными заливками, придающими пейзажам глубину и задушевность. Самым известным мастером гравюры был Кацусика Хокусай (1760-1849). Неутомимый художник создал около тридцати тысяч рисунков. Им проиллюстрировано около пятисот книг. Его творчество отличает интерес к народной жизни, к самым разным слоям населения. С особенной теплотой изображает Хокусай сценки из простонародного быта — серия «Стихи ста поэтов в пересказе няни». Из незамысловатых сюжетов (уборка урожая, перевозка сена, прогулки в дождливые или солнечные дни) складывается панорама жизни Японии в целом, единый образ страны и ее народа. Выразительными линиями художник смог передать движение: еще мгновение — и вся эта масса губительной воды обрушится на узконосые лодчонки, в которых крошечными точками намечены фигуры рыбаков. Силуэт волны напоминает когтистую лапу безжалостного зверя. Похоже, что спасения рыбакам нет. На заднем плане, в центре,— белоснежный силуэт Фудзи, как бы повторяющий линии небольшой, только набирающей силу волны на первом плане. В этой графической «рифме» прочитывается утверждение общности всех природных стихий, для которых отдельная человеческая жизнь — всего лишь песчинка. ОрнаментДекоративный китайский стиль стал образцом для японских художников, но они создали свою, уникальную художественную систему. Надо отметить, что в древности и в Средневековье Япония практически не знала иностранных нашествий. Это позволило ей создать определенные традиции, прежде всего связанные с поэтическим отношением к окружающему пейзажу. Декоративные японские росписи тесно связаны с отношением японцев к природе, которую они рассматривали как часть единой космологической картины мира, где все взаимосвязано и иерархически упоряд оченно. «Японский живописец, выбирая тот или иной мотив, стремился не просто воспроизвести его визуальную достоверность (сосна, кипарис, пион, ирис), но найти способ передать связь его с чем-то более общим и значительным, как бы подсоединить к восприятию многовековые слои культурной памяти» . Излюбленные мотивы — животные, часто фантастические; птицы, насекомые, цветы. В орнамент вводятся гербы (мондокоро), которые всегда замкнуты в круге, а также каллиграфически написанные стихи. В Японии, как и в Китае, мотивы и элементы орнамента всегда несут в себе тайный смысл или символику: журавль (цуру) — символ процветания, удачи и долгой жизни, птицы, бабочки и мотыльки, особенно сидящие на цветах, говорили о любовных переживаниях, пожелании счастья, редька (дайкон) — символ силы и мощи, апельсин — продолжение рода, лотос — целомудрие, вишня (сакура) — нежность, бамбук — стойкость и мужество, мандаринская уточка на скале под деревом — символ супружеского счастья и верности. Опадающие весной цветы вишни напоминали японцам о недолговечности и изменчивости нашей жизни, долго цветущие хризантемы — о долголетии. В начале XVII в. особенно популярным был мотив цветущих пионов — символ человека знатного, благородного, знаменитого. Некоторые цветы и явления природы символизируют времена года: цветы сливы в снегу — зима, цветок вишни, камелия, дерево ивы, туманная дымка — весна, пион, кукушка, цикады — лето, хризантема, алые листья клена, олень, луна — осень. Символ императорской власти в Японии — стилизованный цветок хризантемы с шестью лепестками, расправленный в виде круга. Он олицетворял собой солнце, озаряющее лучами Страну восходящего солнца. «Многие узоры в японском искусстве имеют собственные названия. Например, традиционный узор сей-гай-ха (волна голубого океана). Шестигранный узор в виде пчелиных сот называется кикко (черепаший панцирь) и символизирует добрую судьбу. Круглые хризантемы образуют узор маругику, он часто использовался на тканях для кимоно. На узоре фукура-судзуме изображались воробьи, взъерошившие свои перья, чтобы согреться на морозе. На узоре хиси-мон изображались стилизованные орехи водяного каштана (хиси). Единственным элементом узора уро-ко-мон был равнобедренный треугольник; из сотен таких треугольников составлялись пирамиды разной величины».
http://www.bibliotekar.ru/ornamenty/74.htm http://www.bibliotekar.ru/ornamenty/14.htm
Пагода(квилинг)http://stranamasterov.ru/node/87535
Веерhttp://stranamasterov.ru/node/94063http://stranamasterov.ru/search/node/%D0%B2%D0%B5%D0%B5%D1%80 |
Индия и РерихН.В.Урикова Н.Спирина Тема: Многоликая Индия Цель урока: сформировать систему представлений о средневековой Индии. Продолжать формирование учебной деятельности школьников. Новые понятия: раджа, каста, варна, пещерные храмы.
II. Игра «Вспомните и назовите». Соотнесите достижения культуры и народы, их создавшие: 1) Ислам; 2) кириллица; 3) корона Святого Стефана; 4) «Песнь о Роланде»; 5) святилище Кааба; 6) руны; 7) христианская религия. 1) Французы; 2) норманны; 3) иудеи; 4) арабы; 5) венгры; 6) византийцы; 7) арабы. (Ответы: 1—7; 2—6; 3—5; 4—1; 5—4; 6—2; 7—3.) Темы по истории Индии и Китая преемственно развивают курс истории Древнего мира и предыдущие темы курса истории Средних веков. План изучения нового материала: 1. Страна сказочных богатств. 2. Индийская община. 3. Варна и касты. 4. Делийский султанат. 5. Культура средневековой Индии. Индия — страна сказочных богатств, которые были не только природными, но и рукотворными. Население живет общинами, которые имеют традиционное общинное устройство: староста, общинный совет, общинная администрация. Идет процесс разделения по родовым различиям на варны. Дальнейшая дифференциация общества привела к образованию каст. Каста — это замкнутая группа людей, выполнявшая определенные обязанности и занимавшая в соответствии с этим определенное место в индийском обществе. Кастовое деление общества обосновывалось религией индийцев, что узаконивало имущественное и кастовое неравенство. Замкнутость каст не была абсолютной, и при определенных усилиях представитель низшей касты мог войти в более высокую касту. Причины выделения новых каст были различны: чаще это происходило по профессиональному признаку, нередко — по религиозному (приверженцы одной секты), иногда — по этническому признаку. Родовые и религиозные различия способствовали живучести варн, затем каст, создавали иллюзию естественной законности социального неравенства. Агрессия арабов нарастала, к ХII в. ими была завоевана вся северная часть страны, где образовалось обширное мусульманское государство — Делийский султанат. Территория султаната росла. Смута и распри раджей привели к падению Делийского султаната. В жизни индийцев большая роль отводилась традиции. Как правило, нравственно положительный идеал оказывался воплощенным в образе справедливого и просвещенного правителя. Как редкое исключение существовал идеал честного и мастеровитого труженика, крестьянина или мастера-умельца, преодолевающего невзгоды. «Падая с неба, вода уходит в землю, и она же поднимается из земли через колодец. Безмерно могуча судьба, но могучи и людские дела», — утверждает древнеиндийский афоризм. Духовная преемственность способствовала небывалому развитию литературы, а соперничество религиозных культов породило разнообразие индийской архитектуры. Буддийские храмы высекали в скалах и горных пещерах, индуистские храмы возводили в виде башен. С ХIII в. стали появляться мусульманские мечети с минаретами, появились мавзолеи. Достижения культуры средневековой Индии были восприняты многими народами
* КАЛИДАСА О жизни Калидасы известно очень мало, и имя его окутано множеством преданий. Считается, что он жил при дворе знаменитого царя Чандрагупты II (380—413). Одна из легенд рассказывает, что Калидаса в юные годы отличался невежеством. Однажды его образованная жена прогнала его из дома. Он провел ночь в храме богини Кали, и та одарила его знанием всех наук и поэтическим даром. Отсюда якобы и имя поэта: Калидаса на санскрите означает «Раб Кали». Традиция приписывает ему множество произведений, а бесспорно принадлежащими ему считаются 3 поэмы и 3 драмы. Наиболее знаменита драма «Шакунтала» — история любви царя Душьянты и девушки-отшельницы Шакунталы. В ХVIII в. Калидаса стал известен в Европе. Удивительно гармоничное видение мира, составляющее основную черту великого поэта, произвело сильнейшее впечатление на Гёте и Шиллера, Карамзина и Тютчева. РАДЖПУТ УМРЕТ, НО ИМЕНИ СВОЕГО НЕ ОПОЗОРИТ Такая поговорка до сих пор бытует в части Индии, именуемой Раджастхан. В первые века нашей эры западные районы Индии были захвачены кочевыми племенами. Постепенно слившись с местной знатью, они составили основу военного сословия, получившего название раджпуты («раджпут» означает «царский сын»). Раждпуты резко отделяли себя от других каст и варн. Даже самый бедный из них не должен был заниматься обработкой земли, ремеслом или торговлей; достойными занятиями считались лишь война и охота. Раджпуты постоянно враждовали между собой. Их можно было истребить, но не покорить, ибо честь была для них важнее жизни. Постепенно сложился кодекс раджпутской чести. Подобно западным рыцарям, раджпуты наиболее ценили такие качества, как доблесть, верность, щедрость, умение вести себя при дворе.
Брамапутра берет начало из Манасаровар - озера Нагов.Брамапутра означает Сын Брамы. Приближаясь к Брамапутре во время транс-гималайской экспедиции, Н.К.Рерих писал в дневнике: "Здесь родилась мудрая Ригведа, здесь близок священный Кайлас, куда ходят пилигримы, предчувствуя, на каком великом пути лежат жти места... Среди скал и песков, в лиловых и пурпуровых тонах течет Брамапутра... К ней еще большее уважение, чем к Голубой Реке. Голубая Янцзыцян - длиннейшая река в мире, но Брамапутра - сын Брамы, овеяна богатым узором преданий. Она связывает священное русло Ганга с Гималаями, а Манасаровар близок к Сатледжу и началу Н.Спирина
ДЕРЖАТЕЛЬНИЦА МИРА (1933) Был вечер. В одежде измятой ветрами, Пустынной тропою шел Бэда слепой. На мальчика он опирался рукой,по камням ступая босыми ногами. Индия - страна чудес. Первые европейцы, посещавшие этот удивительный край, были поражены абсолютно всем: и уникальной природой, и смуглыми людьми, и богатыми культурой и философией, и, конечно же, потрясающими воображение памятниками архитектуры, так непохожими на все, что приводилось видеть европейским путешественникам... Статуи необыкновенных животных, древние храмы, затерянные в джунглях и горах, культовые сооружения нескольких религий, современные здание, выросшие всего за несколько последних десятилетий в Дели, создают неповторимый рукотворный портрет Индии. Разнообразный земной мир. Суровая лиственница рядом стоит с цветущим рододендроном. Все столпилось. И все это земное богатство уходит в синюю мглу гористой дали. Гряда облаков покрывает нахмуренную мглу. Странно, поражающе неожиданно после этой законченной картины увидать новое, надоблачное строение. Поверх сумрака, поверх волн облачных сияют яркие снега. Культура ТибетаТибет — загадочная высокогорная страна в Центральной Азии — издавна влекла к себе тех, кто искал истину в религии и философии буддизма. В монастырях, храмах и дворцах Тибета обязательно содержатся большие хранилища рукописей и религиозной живописи. Тибетские иконы — танка — выполнялись на длинных полотнищах холста. Как правило, использовались готовые трафареты. Холст предварительно загрунтовывали смесью мела и клея. Краски отличались праздничной яркостью, тонкие переходы тонов не приветствовались. Насыщенные красные, синие, зеленые цвета локально заливали предварительно начерченный контур. Икона заключалась в живописную орнаментальную рамку. Считалось, что тот, кто пишет икону, напрямую общается с божеством. Поэтому перед тем, как приступить к священнодействию, мастер постился, вычислял благоприятные дни и занимался медитацией — особой мистической практикой. Тибетские иконы — танки
http://vesnart.ru/tibetsk_ikon.html К СЕРИИ КАРТИН "ГИМАЛАИ"
Художественая культура ИндииВеб- путешествие по РаджастануЭта часть страны отличается от остальных штатов прежде всего уникальным сплавом индуизма и ислама. Скалы, пустыни, трекинг на верблюдах, яркие одежды, мраморные штольни, крепостные стены, горные озера, величественные форты и дворцы времен династии Моголов. Дели - сюда мы прилетаем, и отсюда улетаем обратно. Столица Индии, настоящий город контрастов. Огромный мегаполис с одной стороны, и просто большая деревня с другой. Достопримечательностей довольно много, но часть из них не настолько интересны, как обещают путеводители. Перед вылетом тут можно купить все сувениры, чтобы не ездить с ними в пути - большинство товаров для туристов делается именно тут.
Индийский Дворец ветровЭтот дворец в Джайпуре, похожий на шкатулку с драгоценностями, некогда служил гарему индийского махараджи. По указу заботливого мужа архитектор сделал дворец сказочно красивым и столь же поразительно удобным. Хава Махал, как его называют в Индии, сооружение сравнительно молодое: его построили в 1799 году, то есть всего пару веков назад. Причудливая мысль индийского архитектора подарила гарему индийскую святыню: дворец выполнен в форме венца Кришны. Однако жены махараджи в этом великолепном здании даже не жили: оно совершенно плоское, и комнатки вдоль окошек там небольшие. Весь этот роскошный комплекс предназначен только для того, чтобы многочисленные правительственные жены могли созерцать праздничные процессии Джайпура. Причем хитроумный план предусматривал, чтобы самих красавиц не было видно снаружи. Окна поэтому – самое главное во Дворце ветров. В пятиярусном здании 953 окошка, причем на каждом этаже они выстроены несколькими рядами. Такое количество балкончиков и окошек делает фасад Хава Махал ажурным, а ниши прикрывает еще и кружевной орнамент. Окна входили еще и в сложную вентиляционную систему дворца, удивляющую и доныне. Система окон и внутренних труб и отверстий создает во дворце постоянную легкую тягу и ветерок непрерывно овевает комнаты. Как же благодарны, должно быть, были жительницы гарема: ведь в знойном климате Джайпура о сквознячках и прохладе мечтает каждый. Еще одним удобством для изнеженных дворцовых женщин было отсутствие лестниц. С этажа на этаж ведут дорожки с пологим подъемом, а чтобы не было скользко, на них нанесена насечка.
В Джайпуре кроме знаменитого Дворца Ветров находится медина, называемая "Розовый Город". Стены сложены из камня красновато-розового цвета, и давшего название этому месту. Тут лучше всего видна чванливость местных жителей: у двух-трехэтажных домов часто делают несколько рядов маленьких окошек, как будто постройка пяти-шестиэтажная. Даже дворец раджи не обошелся без этого мелкого обмана.
Происхождение храмовой архитектуры в ИндииПервичное происхождение индуистского храма связано с древним «грубым нагромождением камней, внутрь которых помещались священные реликвии, характерные для человека или божества. Чтобы укрыть их и отметить святое место, использовалась каменная крышка, которая напоминала шикхару или шпиль построенного храма».С ведических времен (1500 – 700 лет до рождения Христова) существовала традиционная религиозная архитектура. Однако строительство в основном было сосредоточено на сооружении небольших, ограниченных размеров храмов с использованием легких, непрочных материалов, таких, как дерево, гипс, алебастр, кирпич, шлам и глина, которым не доставало долговечности и великолепия камня. Действительно, на этой стадии эволюции индуизма, согласно ведическим текстам, кирпич приобрел ритуальное превосходство над камнем. Императору Ашоке, который правил из величественной Паталипутры в бассейне реки Ганг Центральной Индии, приписывают указы о строительстве первых значительных каменных сооружений в Индии в 3 веке до рождения Христа. Это были огромные каменные храмы для поклонения Будде или мемориальные хранилища его реликвий (мощей), наскальные указы, провозглашавшие законы страны, и великолепно высеченные и отполированные колонны из камня, возведенные по всей территории царства. http://www.2india.ru/index.shtml?/art/07/77 Агра - тут находится самый знаменитый памятник истории и архитектуры страны, усыпальница Таж Махал. Великий памятник великой любви, и огромных амбиций. Кроме Тажахала там есть большой Агра-Форт, очень похожий на Делийский Красный Форт, и несколько мелких мечетей и храмиков.
Храм Солнца в КонаракеОсвещаемый лучами восходящего солнца храм в Конараке на берегу Бенгальского залива — это монументальное воплощение колесницы бога Солнца — Сурьи, увлекаемой упряжкой из шести лошадей. Ее 24 колеса украшены символическими изображениями. Этот храм, воздвигнутый в XIII в., является одним из наиболее известных брахманских святилищ в Индии. Первый храм Солнца здесь был построен еще в IX веке. Затем, в XIII в., когда эта территория оказалась на границе Делийского султана и Бенгалии, раджа Нарасимха I фактически соорудил его заново. Найденные документы XIII века (при многократной переписи возможны искажения) донесли до нас трагедию этого архитектурного шедевра. Раньше высказывались предположения, что святилище пострадало в результате удара молнии, землетрясения или неравномерного опускания песчаного грунта. Однако настоящая причина крылась в поспешности или, как мы сейчас говорим, штурмовщине. Царь Нарасимха I повелел возвести святилище за 10 лет, 10 месяцев и 10 дней, да еще закончить все строительные работы к определенному дню. Он хотел, чтобы первая служба в храме состоялась в год празднования дня рождения бога Солнца, в седьмой день индийского месяца магх (январь—февраль), который падал на воскресенье.
Храм Кхаджурахо Комплекс храмов, находящихся в Центральной Индии (штат Мадхья-Прадеш), |
|
|
|
 |
Мой любимый блог : http://desti2010com.blogspot.com/ http://desti2010blogspotcom.blogspot.com/ Посетите DeStI ! |